Как бы я ни страдал жестоко,
как ни клял бы судьбу свою,
для меня восходит с востока
та, которую я люблю.
Обжигаясь о жгучий полдень,
провожая с тоской закат,
я на женщин обид не помню,
ночью слушая звон цикад.

Потому что гораздо чаще
ощущаю свою вину,
за страданья мои, несчастья
никого из них не виню.

Я мужчина, который "дева",
по другому ещё - "коза",
и не знаю важнее дела,
чем любимой смотреть в глаза.
 

* * *

Красавица и гений одиноки.
В них всё слепит.
От них уносят ноги,
как от чумы.
Природный падший мир
не в состоянье вынести сиянья.
Контакты есть,
но полное слиянье
немыслимо,
как в вечность переход
при жизни,
после Евы невозможный.
Кто их встречал,
натягивают вожжи,
колодки рвут,
включают задний ход.
Счастливей Гончаровой
всe дурнушки,
несчастней всех
любимый мною Пушкин.
Во всe века
для них один исход.
 

* * *

От ваших ног кружится голова,
от ваших губ во мне мутится разум,
от ваших глаз немею в центре фразы,
на буквы рассыпаются слова.

При виде вас пронзил меня столбняк,
чтоб не упасть, назад отставил ногу.
Такого не припомню я, ей-богу.
Тушуюсь, как сопливый молодняк.